Услышав о том, что в нашем городе проходит выставка графических работ Сальвадора Дали, я отметила это, и решила заглянуть в Художественный музей. Мой интерес усилился, когда я узнала, что представлены на этой выставке иллюстрации к Библии. Имя великого сюрреалиста никак не вязалось у меня с библейской тематикой. Правда, я не являюсь большим поклонником Дали, и, следовательно, знаю его творчество не досконально. И все же на выставку я пошла, уклонившись от соблазна найти библейский цикл иллюстраций в Интернете.

Двигало мной, конечно же, любопытство. Какое впечатление произведет на меня встреча с искусством одного из самых парадоксальных, эпатажных, скандальных художников ХХ века?

Признаться, я опасалась, что буду разочарована и уйду с ощущением напрасно потраченных времени и денег. Но, войдя в первый из залов, в которых разместилась выставка, сразу же почувствовала интерес. Безусловно, организаторы угадали с оригинальным оформлением, сочетающим в себе строгость и экстравагантность. Строгость – в лаконичном оформлении рамок-паспарту, в драпировках золотистого и темно-красного цвета, развешенных на стенах и использованных в композициях-натюрмортах, стоящих в центре двух залов. Ткань, свечи, яблоки – на золотой драпировке зеленые, а на красной – с красными же боками… И такие же яблоки – вот и экстравагантный штрих! – на полу, вдоль стен с литографиями….

Оценив «общий план», я начала внимательно рассматривать одну картину за другой, вчитываясь при этом в цитаты из Библии, напечатанные прямо на паспарту… В голове бродила мысль: если бы этих подписей не было – угадал бы смысл рисунков человек, даже хорошо знакомый с библейскими текстами?

К моему удивлению, ответ «да» звучал в моей голове не так уж и редко. И что самое интересное, довольно часто я понимала, что могу согласиться и с такой, сюрреалистической, трактовкой библейских образов. И может быть, мне она даже в чем-то ближе (правда, лишь отчасти), чем, например, шедевры мастеров эпохи Возрождения. Художники часто наделяют библейских и мифологических персонажей реальными и характерными чертами людей своего времени. Это нисколько не умаляет гениальности их полотен, но порой мешает восприятию собственно сюжета. Преодолевается это разными путями – строгими канонами (в иконописи), внешней исторической и археологической достоверностью (костюмов и пейзажей тех мест и времен, которые упоминаются в Библии) и… сведением давно знакомого сюжета – к символу.

Этот третий путь – единственный, который мог избрать Сальвадор Дали. И должна признаться, что я с легкостью шла у него на поводу, отыскивая среди пятен и штрихов (основой для литографий послужили рисунки, сделанные в смешанной технике: акварель, гуашь, тушь, пастель, карандаш) - «зацепки», ведущие к знакомым образам из Ветхого и Нового завета.
Иногда образы и сюжеты не только легко угадывались, но и казались очень гармоничными и удачными.

«Да произведет земля душу живую» (Бытие). Выразительная фигура Творца, витающего над Землей.

«Грехопадение», «Изгнание из рая»….

Вавилонская башня - внушительная и зловещая… Моисей – строгий и величественный.

Легко узнаются евангельские образы. Хотя, как мне кажется, они чуть более традиционны и… предсказуемы. Страдания и смерть Христа – естественно, в мрачных тонах, и образы соответствуют… Тело Христа на многих работах – будто целиком сделано из терновых шипов… А Благовещение, Дева Мария с младенцем, - в нежных и звучных красках….

…Не спеша проходя через залы, я издали обратила внимание на одну из литографий – пожалуй, самую яркую и красочную на всей выставке. Подойдя ближе, разглядела – сидящего человека в короне, в назидательном жесте поднявшего вверх указательный палец, а фоном – бездонная космическая глубина…

Читаю подпись:

«Суета сует, сказал Экклезиаст, суета сует, – все суета!»

Вот этого я не ожидала!

Книга Экклезиаста. Одна из частей Ветхого завета, которая оказала огромнейшее влияние на умы людей…

«Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.

Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас.

Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после.»

Что возникает у вас в голове при чтении этих строк?

Фатализм, предопределенность, безысходность?

Да, именно это. Книга Экклезиаста породила даже особый жанр живописи эпохи барокко, ванитас (лат. vanitas, букв. — «суета, тщеславие») — аллегорический натюрморт, композиционным центром которого традиционно является человеческий череп. Подобные картины, ранняя стадия развития натюрморта, предназначались для напоминания о быстротечности жизни, тщетности удовольствий и неизбежности смерти. Наибольшее распространение получил во Фландрии и Нидерландах в XVI и XVII века.

Но иллюстрация Дали вызывала у меня иное ощущение – радости! Она повествовала не о преходящем земном, а о вечном божественном свете. И, если вчитаться в книгу Экклезиаста, можно увидеть – радости она вовсе не отменяет. «Итак иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим. Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей. Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это — доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем.» Екк.9: