— На вас на всех мужей не напасешься.

— Так я сама им запаслась! У меня есть!

— А есть — что плачешь? Есть муж — плачут, нет — плачут. Плаксы.

— Так есть, только не со мной. Ушел, — ябедничает клиентка.

— Муж не комод, чтобы всю жизнь на месте стоять. Ноги есть — ясно дело, уйдет. — Хозяйка запахивает черный халат с драконами.

— Так он же мой, мой! — буянит незадачливая мужевладелица.

— Сегодня он твой, а завтра ты — не его. Рабовладение отменено. Твой — дак уж держи свой крест крепче.

— Как его удержать, если я его даже не вижу! Что я, фокусник?

— Хочешь иметь мужа — приходится быть фокусником. Муж не подпорка, он подхода требует. Есть муж — орел, без свободы зачахнет. Есть индюк, этого только корми да дай покурлыкать всласть. Есть цыпленок, этого за лапку привяжи, не то первой же кошке достанется. Есть попугай: в глазах пестрит, треску много, а толку шиш.

— Что за птицеферма… зоосад! Муж — это моя половина! Полменя!

— Самоходная твоя половина. Во сколько ж ты полсебя оценишь?

— Грош ему цена!

— Одна половина грош, а другая одета на три тыщи. Ты арихметику проходила? Верну тебе твой грош за триста рублей.

— А говорили пятьдесят!

— Пиисят как раз тебе развод встанет. А он инженер, в заграницы ездил, сама сказала. А она-то — кандидат наук. А ты кто против нее? — половина своего бедного гроша, вот ты кто без него.

— Сто, — набавляет несчастная половина гроша.

— За сто достань себе путевку в санаторий нервы лечить.

— Двести.

— За двести купи себе сапоги и бегай в них за мужем, пока не сносишь.

— Скр-ряга! — гаркает с люстры попугай, плюясь семечками.

Террористический вопль парализует жертву: деньги отсчитываются. Хозяйка гасит «Мальборо» в пепельнице-черепе и намешивает адскую смесь в кубке спортобщества «Урожай». Посетительница нюхает и бледнеет. Шепчет нечто ужасное, пьет. Глаза ее выпучиваются, парик соскакивает, вставная челюсть падает в кубок. Внутри нее вдруг пиликает гармонь, и она чревовещает неожиданным басом:

— Оох… глюк! Отравила, ведьма… Ну только вернись, я т-тебе.

Ворожея расшлепывает засаленные карты, суля марьяжному королю инвалидность первой группы и десять лет строгого режима. Посетительница бессильно икает, взор ее застлан фиолетовыми кляксами, как у курицы на насесте. Уходит боком на неверных ногах.

— Стоять!! — вопит попугай, гоняясь по комнате за мухой.

Посетительница пошатывается, стукается о косяк и исчезает.

Ворожея снимает халат, оставшись в джинсах и пуловере. Из-под стола извлекает пишущую машинку и стучит:

з а я в л е н и е

Хотя у меня уже все болит, но знайте, что на склоне лет оступился и впал в осадок Заблудший Т.Д., гражданин и инженер. Еще общественник, но уже почти не человек.

Его разбитый облик был совращен с путей науки кандидатом этих наук, а точнее кандидаткой в исправительную колонию. Брак дал вместо плода трещину, и она прошла через обнаженное место всего святого.

Может ли поездка за границу рассматриваться как повод к сожительству при едва живой семье хотя бы и с академиком? А что ответят на это товарищи из Академии наук? Интересно узнать их отрицательное мнение. Задача науки в технике и продовольствии, а не разврате. Общество не позволит ковырять грязными пальцами свои ячейки семьи никаким профессорам лжекибернетики с их ядерными генами!

Жена Заблудшая Т.П. уже не выходит из стресса и вообще из дома, и ее угрожающее положение разрастается без заботы, как малолетний преступник на дрожжах и водке с наплевательством. Несчастная женщина уже не женщина, а плакать все равно хочется.

Оставшись при одном скелете, ее питают лишь воспоминания о будущем, несущем возмездие вашего органа по ее проходимцу. Обманом похитил он ее гордое звание мужа, но значения этого слова не мог понять всю жизнь. А теперь пытается втереть очки назад.

Дочь Заблудшая П. благодаря развалу всего вокруг встала на скользкий путь несовершеннолетней и может выпасть из членов общества.

Паршивый клок хоть откуда вон! Двоеженство попирает уголовный закон и жаждет тюремной ответственности. Наша мораль никому не позволит! Ни кандидату по разврату, ни инженеру по глумлению. Любимый город не может спать спокойно, есть и трудиться, пока все нарушители не получат все, что им и требуется, раз добивались и сами заслужили. Факты вопиют к актам, чтобы дали по рукам и всем чувствительным местам».

Загибая пальцы, ворожея считает по списку:

— Профком, местком, партком, прокуратура, участковый, комсомольский прожектор, дирекция, совет наставников, клуб ветеранов, товарищеский клую, жэк… Ты, голубчик, впереди всего визга побежишь назад. Или ей твои кости в тачке привезут. Слово — не воробей, поймают — вылетишь.